ЕСТЬ В НАШЕМ РАЙОНЕ ТАКИЕ СЕМЬИ, В КОТОРЫХ МУЖЧИНАМ НА РОДУ НАПИСАНО БЫТЬ ВОИНАМИ

  Уже 67 лет 9 Мая взмывают в небо праздничные фейерверки, гремят салюты в честь Победы советского народа над фашизмом. Мы уже знаем немало подробностей о событиях тех страшных для страны лет из газет, учебников и фильмов. Мы наперечет знаем оставшихся в живых ветеранов. Но мы еще очень мало знаем о жизни людей на фронте и в тылу. О том, как провожали на войну и ожидали, как сталкивались лицом к лицу со смертью и  преодолевали страх, как жили, страдали, любили  – мы знаем об этом немного. Не принято у людей той поры рассказывать о чувствах, но можно и нужно попытаться пережить их вместе с героями…  

  Это было в 1943-м году.  4 ноября провожали на войну жители деревни Карлык своих родных и близких. Среди них - вдова участника гражданской войны Анна Бридова. Мужа похоронила в  1939 году, в 1942-м году получила известие о без вести пропавшем старшем сыне Алексее. И вот опять - проводы. За порог отчего дома навстречу страшной године шагнул теперь ее младшенький – семнадцатилетний Василий. Пусть и главный помощник ей в доме и в поле, но ведь совсем еще мальчишка, безусый юнец. Ее частичка, родная кровинушка, смысл жизни – он тоже уходил на войну. Свежими рубцами на материнском сердце ложился каждый шаг удаляющегося сына…

  Сегодня Василию Алексеевичу 85 лет. Глядя на него, в это трудно поверить: выпавшие на его долю испытания и прожитые годы как будто не коснулись его. Это  статный мужчина и интересный собеседник. Он хорошо помнит имена своих земляков, с которыми проходил учения перед отправкой на фронт: это Николай Пирогов, Иван Харламов, Яков Пахоменко.

  После окончания шестимесячных курсов в Заозерном его в мае 1944-года направили в действующие войска. Молодой паренек из глухой сибирской глубинки попал в полк минометчиков на 3-й Прибалтийский фронт. Принимал участие в освобождении Эстонии, Латвии.  А боевое крещение принял сразу, в 1944-м году под Псковом.  Там, в первых боях, он впервые воочию увидел, как вражеской миной разрывало на куски тела солдат, с которыми еще совсем недавно  вместе обедали, общались. Глядя на изуродованные тела товарищей, разбросанные планшеты и вещи, он тогда впервые ясно, почти физически почувствовал значение слова «война» и всю опасность ее для жизни. Помнит, как под Ригой они со старшиной поехали за снарядами, а расчет, в котором находились командир и заряжающий, остался на огневой позиции. Возвращаясь, увидели, как прямо в расчет одна за другой почти одновременно попали две мины. Жгучая обида захлестнула паренька – так не должно быть, это несправедливо и это не должно повториться! Страшно ли было? Несомненно. Особенно в дни боев, когда и белый свет уже не белый, а красно-черный от огня и дыма, оглушительный от лязга и грохота. В такой обстановке требовалось быть предельно внимательным: как только близко начинались разрываться снаряды, значит, засекли фашисты твою «точку», нужно срочно менять позицию. Опасность подстерегала и после боев, когда приходилось носить ящики с минами. Погибнуть можно было в любую секунду при одном неосторожном движении.

  Приходилось видеть пленных немцев. Бить и расстреливать их не разрешалось, и солдаты роты сдерживали себя, но чувство ненависти к врагу, к фашизму возрастало. Это чувство перекрывало страх быть убитым, поднимало в полный рост, бросало в бой. За убитых товарищей, за горе матери, за Родину. Василий Алексеевич с благодарностью вспоминает всех командиров, политруков, которые во время коротких встреч с бойцами старались поддержать их словом, подбодрить,  вселяли уверенность, что враг непременно будет разбит.

  После освобождения Риги в начале 1945-го года несколько человек направили на курсы младших лейтенантов при Ленинградском фронте. Два месяца жизни в поселке под  Ленинградом остались в памяти навсегда. Помнит, в каких руинах находился город, какими изможденными были лица ленинградцев. Помнит, как весенним майским днем отдыхали в казарме, когда объявили об окончании войны. Стреляли много: из винтовок, пистолетов, автоматов. В июне на Дворцовой площади Ленинграда был парад, Василий Бридов принимал в нем участие.

   В марте 1950-го года на ст. Уяр с поезда сошел молодой красивый солдат 23-х лет с медалью на груди. На попутных повозках, а большей частью пешком, через Партизанский район и с. Большой Арбай – в Карлык. Вот здесь, когда переступил порог родного дома, память подвела его: он не помнит, что в этот момент делала мама, что говорила. Помнит только, как не удержали ее ослабевшие ноги, он старался подхватить, а она опять падала. В какой-то период времени, еще на фронте, у Василия не было возможности писать домой письма. Для матери тогда это были самые черные дни, поэтому, увидев сына, сил у женщины не было даже на слезы радости.

  Шли годы. Василий Алексеевич привыкал к гражданской жизни, работал. Фронтовая школа жизни закалили характер, а к труду он был приучен с детства и относился к любой работе ответственно. Работал в колхозе, преподавал физкультуру в сельской школе, был инструктором в райкоме партии. Самое удивительное: 29 лет люди избирали его председателем сельского Совета: сначала в Вознесенке, потом в Тинской. Вырастил двоих сыновей.

  А спустя три с лишним десятка лет после войны уже другая женщина, но с той же фамилией – жена Василия -  Екатерина Бридова потеряла покой, ожидая от своих сыновей вестей из Афганистана. Старший сын Николай работал бортмехаником, доставлял в Афганистан грузы. Младший Анатолий находился в эпицентре военных действий. Зная не понаслышке, что такое война, сильно переживал и Василий Алексеевич.

  Дождались родители сыновей, испытали радость встречи, но покоя в душе все нет: подрастают внуки, как все сложится в их жизни? Такой вот род у Бридовых: в каждом поколении – Воин,  Защитник, Герой.

Елена Юшина (ап).